Орловская Карина

Письмо Ф.М. Достоевскому


Здравствуйте, Федор Михайлович!

Мы знакомы не первый год, но именно сейчас решилась написать Вам. Хочу поговорить о проблеме распространения и влияния Вашего творчества.

Знаете, я помню тот момент, когда впервые услышала про Ваши произведения на уроках литературы. И они показались весьма тяжёлыми, трудными и в то же время глубокими. С каждым последующим обращением становилось все легче знакомиться с героями, проживать и сопереживать им в переломных ситуациях. Хотя признаюсь, после прочтения «Преступления и наказания» в 10 классе хотелось больше никогда не прикасаться к чему-то подобному.

Но шло время. И вот, будучи студенткой, взялась за «Братьев Карамазовых». Тогда всё стало понятным. Каждая строчка, каждая мысль персонажа, каждый поступок. И захотелось ещё и ещё.

Возможно, когда ты слишком молод, тяжело увидеть целиком то, что хотел изобразить писатель. Решусь предположить, что моя нелюбовь к Вам выросла из-за этого. И я такая не одна.

Незрелым, «зеленым» девушкам и юношам преподносят калейдоскоп не самых приятных событий и заставляют найти в этом смысл, изложить его в своих сочинениях и жить с этим дальше. А что может написать о поступке Родиона Раскольникова, по сути, еще ребёнок? Как он может осуждать или наоборот сочувствовать Сонечке Мармеладовой? Как способен субъективно судить о морали, когда его жизненный опыт ещё мал?

Но я ни в коем случае не говорю о том, что Ваши произведения надо исключить из школьной программы. Напротив, без их анализа невозможно будет понять всю картину второй половины XIX века в стране.

 

Вот вы говорите, что "... то-то и есть, что всё беру темы себе не по силам. Поэт во мне перетягивает художника всегда, а это и скверно...". Но, позвольте, ведь это неплохо! Федор Михайлович, пускай идеи произведений отчасти весьма сложные, но ведь без всей работы, которую проделали Вы, не возник бы особый тип философского, углубленного реализма, основанного на внимание к общественному сознанию эпохи и отдельно персонализации личности, её индивидуального становления и раскрытия.

Для школьников это может быть непонятным, но людям постарше, я допускаю мысль, будет интересно и полезно прочесть Ваши 8 романов. Открыть для себя всю глубину русской души героев, мотивы их поступков, тем самым обнажить свою душу и что-то взять для себя, для формирования себя как человека.

На ум сразу приходят строчки из Вашего письма к Николаю Алексеевичу Любимову от 3 ноября 1866 года: "...мне-то, теперь, сидя над романом, весьма простительно (а по-моему, так даже и обязательно) рассчитывать на успех. Иначе, по-моему, автор и сметь не должен приниматься за перо...". Вы противоречите сами себе, говоря о страхе неуспеха, но в то же время лелеете мысль о славе. Так и происходит, что некто будет критиковать произведения в силу собственных взглядов и установок, а другой же будет восторгаться на каждом углу и дивиться, как поразительно точно и ярко Вы рисуете образы.

Но ваша мысль имеет место быть. Если не рисковать, не браться за то, что на первый взгляд кажется непосильным, то не видать в этом мире всех его красок. Поэтому я и взялась тогда за Ваши романы снова. Чтобы ощутить эту палитру.

Открыв всем, что каждый «человек есть тайна», а её разгадывание является содержанием жизни любого мыслящего существа, Вы по праву вошли в ряды литературных гениев. И я надеюсь, что те юные ребята, которые не принимают и не понимают Вашего труда, всё же переосмыслят это в будущем и по достоинству оценят. Как в своё время оценили миллионы других людей.

 

На этом у меня всё. Надеюсь на скорейший ответ на мои размышления.

С глубочайшим уважением,

Карина Орловская.