Гречишникова Кристина Максимовна
Воронежская обл., Таловский район
ученицаМКОУ Таловская СОШ
Антоновские яблоки.
Эссе по творчеству классика отечественной литературы
Ивана Алексеевича Бунина.
Моё знакомство с творчеством Ивана Алексеевича Бунина предварила одна удивительная и, как мне теперь кажется, во многом символичная встреча.
Был конец августа. Я тогда училась в начальных классах и в оставшиеся до школы дни решила «добить» список заданной на лето литературы. Мне оставалось прочесть стихи Бунина. Нужной книги дома не оказалось, а вот на полках бабушкиной библиотеки находился целый четырёхтомник этого автора. Побежала к ней.
По пути моё внимание привлекли два стоявших особняком посреди улицы фруктовых деревца – яблонька и груша. Они росли рядышком на крохотном клочке земли, оказавшись зажатыми с обеих сторон проезжей частью дороги и тротуаром. Деревья были очень старые. Их стволы, покрытые толстой и потрескавшейся, как у тополя, корой, накренились. Корявые кроны переплелись, словно поддерживая друг друга своими ветвями от неминуемого падения при любом сильном порыве ветра или под тяжестью созревающих плодов.
Аромат этих яблок чувствовался на расстоянии. Огромные ярко-жёлтые плоды падали на асфальт, разбиваясь и поливая его своим душистым соком.
На травке лежало несколько целёхоньких яблок, и я стала собирать их в подол. Проходивший мимо согбенный старичок остановился и заговорил со мной:
- Это антоновка, царь-яблоко! А ты, детка, дули бери. Они сладкие, сахарные. Мы их ещё мальчишками пробовали. Деревца эти тут давно растут, их ещё первые поселенцы сажали.
Если верить словам старика, то им уже больше века, ведь посёлок Таловая бывшего Бобровского уезда Воронежской губернии был заложен в 1892 году как станция на новой железнодорожной линии от Харькова до Балашова. Вот так вместе с ароматом антоновских яблок и груш я прикоснулась к русской старине, к той эпохе, в которую жил классик отечественной литературы.
Оказалось, что истоки его творческой биографии – в России, в мире детства, в родной природе средней полосы. «Тут в глубочайшей полевой тишине, летом среди хлебов, подступавших к самым нашим порогам, а зимой среди сугробов, и прошло моё детство, полное поэзии печальной и своеобразной», - пишет Бунин. Эти печаль и своеобразие, которые он видел в природе, станут отличительной чертой его творчества.
Обладая феноменальной образной памятью, изощрённым слухом и зрением, он так умел подбирать звуки, что читатель реально слышит и видит, как остро дрожат звёзды, полыхают зори, падают с высоты струистые стены ливней, восток сияет ясной бирюзой. При этом всюду свои запахи. Ливень пахнет у него огуречной свежестью и фосфором, поля – рожью и дождём, дым – мёдом, ванилью, кизяком и росной пылью. Всё это делает изображение происходящего в его поэтических и прозаических произведениях реалистичным и создаёт ощущение присутствия в каждом из них автора, пишущего «из самого себя».
Придя к бабуле с подолом фруктов и листая потом томики Бунина, я нашла там рассказ «Антоновские яблоки». Читала его на одном дыхании, и всё это время меня не покидало чувство, будто сама побывала в Выселках и физически ощутила тот же запах созревших плодов, что подобрала под деревьями-старожилами.
Щемящее чувство вызывает строка: «Запах антоновских яблок исчезает из помещичьих усадеб». А вместе с ним для Бунина исчезает и запах детства, юности, проведенной в любимой деревне Озёрки Елецкого уезда Орловской губернии, и запах России. Продолжением этой темы стали рассказы «Суходол», «Захар Воробьёв». Но подлинную известность ему принесла повесть «Деревня», где он размышлял о национальном характере, о судьбе России и русского народа. Впервые в изображении деревни был сделан акцент не на описании её материальной нищеты, а на «запустении» душевном. Максим Горький отмечал, что «Деревня» Бунина «была толчком, который заставил разбитое и расшатанное русское общество серьёзно задуматься уже не о мужике, не о народе, а над строгим вопросом: быть или не быть России?».
Бунин не принял революцию и навсегда покинул родину. Но в эмиграции ещё больше обострилась его любовь к родной земле и страшное чувство тоски по отчему дому:
У птицы есть гнездо, у зверя есть нора…
Как горько было сердцу молодому,
Когда я уходил с отцовского двора,
Сказать прости родному дому!
У зверя есть нора, у птицы есть гнездо…
Как бьётся сердце, горестно и громко,
Когда вхожу, крестясь, в чужой, наёмный дом
С своей уж ветхою котомкой!
В нашей семье тоже сожалеют о многом: о расстреле царской семьи, безвозвратно утраченном бесценном генофонде страны, разорении родовых поместий, раскулачивании зажиточной части крестьянства. Вопреки людскому варварству в моём посёлке уцелел добротный дом купца Хлопова, где сейчас живут люди. Сохранились и мои знакомые деревца с ароматной антоновкой и сахарной дулей. Пережили они и пожар, случившийся года два назад жарким летним днём в доме напротив. Огонь тогда перекинулся и на яблоньку с грушей. Стволы их обуглились, листочки засохли, завязавшиеся на ветках плоды испеклись. Но по весне деревца вновь зацвели и, как и прежде, радуют нас своими плодами из творческого «сада» моего любимого писателя.
Половину из шестидесяти шести лет творческой жизни Бунин провёл на Западе. Долгие годы критики спорили, доказывая, что лучшие из них были написаны им либо в России до революции, либо в эмиграции. Время расставило всё на свои места: истинно русский писатель, признанный у себя на родине, Бунин стал художником мирового значения и первым среди русских лауреатом Нобелевской премии. Свою лепту в то, что творчество великого мастера стало достоянием республики, внесла также известная поэтесса, писательница и критик Зинаида Гиппиус, сказавшая о нём: «Бунин костью, плотью, кровью – российский; воистину писатель земли русской».
Его творчество, красивое, самобытное и безмерно талантливое будет жить в сердцах соотечественников века.